С весны 2014 года президент Рф Владимир Путин ведет на Украине гибридную войну, чтоб не отдать стране сойти с кремлевской орбиты. Эта нестандартная кампания включает в себя военные, экономические, дипломатичные и информационные способы. В базе всего этого лежат исторические претензии Рф на значительную часть современной Украины. Путин даже не пробует скрыть собственного презрения к украинской государственности. Напротив, он утверждает, что Украина постоянно была извечной русской землей и будет ею впредь, нравится это украинцам либо нет.
Крайние 6 лет Путин не один раз утверждал, что захваченный Донбасс на востоке Украины — принципиальный элемент русского государственного наследства. В несчастной речи в апреле 2014 года, ознаменовавшей последующий шаг войны на Украине опосля захвата Крыма, он заявил, что Донбасс никогда не был украинским и был не поддающимся объяснению образом передан Русской Украине в 1920 году. «Бог понимает почему», — развел руками Путин. Совершенно не так давно на каждогоднем пресс-марафоне в декабре 2019 года Путин именовал Донбасс «извечными русскими землями, которые никогда не имели никакого дела к Украине».
Избирательный взор на прошедшее, может, и соответствует путинским политическим целям, но наиболее кропотливого исследования не выдерживает. По сути украинское присутствие в спорном регионе Донбассе на востоке Украины тянется веками, а европейские корешки этого региона высмеивают пробы Кремля выставить его священной русской землей.
Упрощенческое изложение Путина прячет картину еще наиболее сложную. Веками Донбасс и восток Украины входили в «Дикое поле», необъятную полосу слабозаселенных пограничных территорий, которые простирались через украинские степи, отделявшие славянские страны на севере от Крымского ханства и Османской империи на юге.
В конце шестнадцатого века правители Речи Посполитой признали права украинских казаков заселять Донбасс до реки Дон. В восемнадцатом веке на фоне русско-турецких войн туда хлынули новейшие волны переселенцев, а русская королева Екатерина Величавая соблазняла вновь прибывших земляными наделами.
Большая часть поселенцев были украинцами, но приезжало много российских, румын, сербов, венгров и германцев, а также этнических греков из примыкающего Крыма. Таковым образом Донбасс стал одним из самых космополитических уголков Русской империи. В Донбассе и сейчас проживает существенное греческое население, основным образом в Мариуполе и вокруг него.
Последующим поворотным моментом в развитии Донбасса стала промышленная революция XIX века. Благодаря богатым минеральным ресурсам регион стал принципиальным европейским центром, куда устремился новейший поток искателей счастья и промышленников со всего материка. Почти все усмотрели параллели меж взрывным ростом Донбасса и экспансией на запад в Северной Америке, — русский создатель Александр Блок даже именовал регион «Новейшей Америкой».
КонтекстФакты: обитатели Восточной Украины соизмеряют патриотизм с удобствами для жизниФакты02.02.2020Главред: попытка Зеленского установить мир в Донбассе с треском провалиласьГлавред08.07.2020ДС: Украина в состоянии цугцвангаДеловая столица12.07.2020Почти все большие городка Донбасса своим происхождением должны интернациональным спецам, привнесшим в регион свое ноу-хау. Самый узнаваемый пример — Донецк, сейчас наикрупнейший город Донбасса и центр русской оккупации. Основоположником Донецка был английский металлургический магнат Джон Хьюз (John Hughes). Будущий Донецк он основал в 1869 году. Сначала поселок даже именовался Юзовка в его честь.
Хьюз был далековато не первым английским промышленником, который оставил собственный след в Донбассе. В 1795 году его земляк Чарльз Гаскойн (Charles Gascoigne) и германец Густав Хартманн (Gustav Hartmann) основали две фабрики, из которых потом вырос город Луганск, столица иной русской сепаратистской республики на востоке Украины.
Вокруг английских и германских промышленников сложилась очень космополитическая среда, где действовали и представители остальных западноевропейских государств — Франции, Италии и Бельгии. Бельгийское присутствие было так приметным, что Донбасс некое время числился главным фактором развития ее экономики. Работали в Мариуполе и южноамериканские промышленники.
Взрыв интернациональной индустрии в Донбассе в XIX веке сказался на демографическом составе региона. Но по королевской переписи 1897 года регион остается в большей степени украинским. Это единственная перепись за всю дореволюционную эру, и ее данные не оставляют от смелых исторических утверждений Путина камня на камне.
По переписи 1897 года, население Екатеринославской губернии, которая обхватывала бóльшую часть современного Донбасса, включая Донецк и Луганск, составляло 2,1 миллиона человек. Большая часть из их, 68,9%, были украинцами. Российские составляли только 17,3%.
Та же картина наблюдалась и в сельской местности. Население Мариупольского района, насчитывающее 254 056 человек, было практически на 50% украинским, при этом вместе с русскими (35 691) было много германских, греческих, еврейских и монгольских общин. В свете этих цифр всякие пробы опровергнуть исторические связи Украины с Донбассом обречены на провал.
Эти факты остаются в значимой степени неведомыми — как снутри Украины, так и за ее пределами. В крайние годы осведомленность равномерно улучшается благодаря возродившемуся энтузиазму к истории региона. Тем не наименее космополитическое прошедшее Донбасса как и раньше омрачено неверными русоцентрическими стереотипами, которые вписываются в геополитическую повестку денька Кремля.
Хотя украинские корешки и европейский нрав досоветского Донбасса не вызывают колебаний, но в следующие десятилетия опосля российской революции этот регион перетерпел глубочайшие конфигурации.
Почти все украинцы из сельской местности стали жертвами сталинского голода 1930-х годов, который унес миллионы жизней и изменил демографический ландшафт Донбасса. Не считая того, начиная с 1920-х годов в регион хлынула масса людей со всего СССР (Союз Советских Социалистических Республик, также Советский Союз — государство, существовавшее с 1922 года по 1991 год на территории Европы и Азии) — работать на бессчетных шахтах и промышленных предприятиях. Так, население Донецка подросло с 106 тыщ в 1926 году до 700 тыщ к концу 1950-х годов.
«Советизации» Донбасса в предстоящем содействовали волны сталинских репрессий 1930-х годов, которые диспропорционально стукнули по нерусским этническим группам. Украинцы как самая бессчетная группа пострадали посильнее всех. Греческие, германские и польские общины региона тоже были обескровлены. Не считая того, украинские, греческие, германские и остальные европейские топонимы пропали с карт Донбасса, — их поменяли обычные русские кандидатуры.
Эти пробы стереть историю Донбасса оказались умопомрачительно успешными. В итоге к 1991 году регион стал таким бастионом русской Украины с ярко выраженной русской идентичностью, которая отражала многонациональный состав населения с корнями по всему бывшему СССР (Союз Советских Социалистических Республик, также Советский Союз — государство, существовавшее с 1922 года по 1991 год на территории Европы и Азии).
Ничто из этого еще не сделало сегодняшнюю войну на Донбассе неминуемой. Независящая Украина несет на для себя часть вины — за то, что не занималась развитием Донбасса и оставила регион на откуп Партии регионов и иным пророссийским политическим силам. Но до кремлевского вмешательства не много кто мог представить, что пророссийские политические симпатии региона приведут к вооруженной борьбе.
Гибридная война Рф против Украины искусно употребляет демографические преобразования двадцатого века, превратившие этнически различный регион с украинским большинством в в большей степени русскую зону, отличающуюся сильной русской ностальгией и прокремлевскими настроениями. Называя Донбасс частью «Российского мира», Путин полагается на общее неведение истории Донбасса, игнорируя главные нюансы всеохватывающего развития региона.
Подлинная история Донбасса явственно показывает на его глубочайшие европейские корешки и крепкие связи с западным миром. Увеличение осведомленности о этом может стать шагом к противодействию путинским манипуляциям, подрыву русской гибридной войны и реинтеграции захваченных территорий с остальной Украиной.
Альвидас Медалинскас — прошлый литовский депутат. Политический аналитик при Институте Миколаса Рёмериса в Вильнюсе и заместитель председателя неправительственной организации «Донбасские ворота» в Мариуполе.