Стоял обыденный июльский денек, в лаборатории Института Дьюка в 2-ух различных комнатах посиживали две макаки резуса. Любая смотрела на собственный компьютерный экран с изображением виртуальной руки в двухмерном пространстве. Задачка обезьян заключалась в том, чтоб направлять руку из центра экрана к цели. Когда они добивались в этом деле фуррора, ученые награждали их глотком сока.
Но тут таилась одна хитрость. У обезьян не было джойстиков либо каких-либо остальных устройств, чтоб производить манипуляции с экранной рукою. Но в тот участок мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека), который отвечает за движения, им вживили электроды. Электроды улавливали и передавали нейронную активность на компы через проводные соединения.
Но еще увлекательнее другое. Приматы вместе управляли движением цифровой конечности. Так, в ходе 1-го опыта одна из обезьян могла управлять лишь движениями по горизонтали, а 2-ая — лишь по вертикали. Но макаки начали обучаться по ассоциации, и определенная манера мыслить привела к тому, что они смогли перемещать руку. Осознав эту причинно-следственную закономерность, они продолжали придерживаться такового вида действий, по сущности дела, вместе думая, и таковым образом, подводя руку к цели и зарабатывая сок.
Возглавлявший исследование нейробиолог Мигель Николелис (Miguel Nicolelis) (его результаты были размещены в этом году) известен своим очень приметным сотрудничеством, которое он именует brainet, либо «мозговая сеть». Он уповает, что в конечном итоге такое сотрудничество мозгов можно будет применять для убыстрения реабилитации у людей, пострадавших от неврологических нарушений. Поточнее, мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков) здорового человека сумеет работать интерактивно с мозгом (Мозг определяется как физическая и биологическая материя, содержащаяся в пределах черепа и ответственная за основные электрохимические нейронные процессы) пациента, перенесшего, скажем, инфаркт, и тогда пациент резвее научится гласить и двигать парализованной частью тела.
Работа Николелиса это только очередной фуррор в длинноватой веренице побед современных нейротехнологий: интерфейсы для нервных (орган животного, служащий для передачи в мозг важной для организма информаци) клеток, методы для дешифровки либо стимулирования этих нервных (орган животного, служащий для передачи в мозг важной для организма информаци) клеток, карты мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека), дающие наиболее точное представление о сложных цепочках, управляющих занием, чувствами и действиями. С мед точки зрения, это может принести огромную пользу. Посреди остального, можно будет создавать наиболее совершенные и расторопные протезы конечностей, которые сумеют передавать чувства тем, кто их носит; можно будет лучше осознать некие заболевания (нарушения нормальной жизнедеятельности, работоспособности) типа заболевания Паркинсона, и даже вылечивать от депрессии и почти всех остальных психологических расстройств. Вот почему во всем мире проводятся большие исследования в данной области с целью продвижения вперед.
Но в этих новаторских достижениях быть может и черная сторона. Нейротехнологии являются инструментами «двойного предназначения», а это означает, что их можно использовать не лишь для решения мед заморочек, но и в военных целях.
Те аппараты для сканирования мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека), которые помогают диагностировать болезнь Альцгеймера либо аутизм, можно, по идее, применять для чтения чужих мыслей. Прикрепленные к мозговой ткани (Строение тканей живых организмов изучает наука гистология) компьютерные системы, которые разрешают парализованному пациенту силой мысли управлять механизированными придатками, можно также применять для управления бионическими бойцами и пилотируемыми летательными аппаратами. А те устройства, которые поддерживают дряхлеющий мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков), можно использовать для внушения новейших мемуаров либо удаления имеющихся — как у союзников, так и у противников.
Вспомним идею «мозговой сети» Николелиса. По словам спеца по биоэтике доктора Джонатана Морено (Jonathan Moreno), работающего в Пенсильванском институте, средством слияния мозговых сигналов, поступающих от 2-ух и наиболее людей, можно сделать непобедимого супервоина. «Представьте для себя, что мы можем взять умственные зания, скажем, у Генри Киссинджера, который понимает все о истории дипломатии и о политике, а потом получить все познания у человека, изучившего военную стратегию, у инженера из Управления многообещающих исследовательских работ министерства обороны (DARPA) и так дальше, — гласит он. — Все это можно будет соединить». Таковая мозговая сеть дозволит принимать принципиальные решения военного нрава на базе практического всезнания, и это будет иметь суровые политические и публичные последствия.
Нужно сказать, что пока это идеи из области научной фантастики. Но через некое время, говорят некие специалисты, они могут стать реальностью. Нейротехнологии быстро развиваются, а это означает, что не за горами то время, когда мы обретем новейшие революционные возможности, и безизбежно начнется их промышленное внедрение. Управление многообещающих исследовательских работ, проводящее принципиальные научные и опытно-конструкторские работы в интересах министерства обороны, вносит огромные средства в технологии мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека). Так, в 2014 году оно приступило к разработке имплантатов, которые выявляют и подавляют позывы и побуждения. Заявленная цель заключается в том, чтоб вылечивать ветеранов, страдающих от губительной зависимости и от депрессии. Но можно для себя представить, что такового рода технологии будут употребляться в качестве орудия — или, что при их распространении они могут оказаться не в тех руках. «Вопросец не в том, сумеют либо нет негосударственные агенты применять те либо другие нейробиологические способы и технологии, — гласит спец по нейроэтике из мед центра Джорджтаунского института Джеймс Джордано (James Giord). — Вопросец в том, когда они это сделают, и какими способами и технологиями воспользуются».
КонтекстSasapost: ужаснее, чем наркотик. Как сахар влияет на наш мозгSasapost11.05.2020Wired: как нейрохирург пробовал стать «киборгом»Wired Magazine04.01.2020Aeon: мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков) человека зависит от его пола? Либо напротив?Aeon Magazine11.10.2019«Миндалина не фурычит»: как научиться не испытывать ужас (Nautilus)Nautilus02.01.2019
Людей давно пленяет и приводит в кошмар идея о управлении сознанием. Наверняка, еще пока очень рано бояться худшего — к примеру, что правительство сумеет хакерскими способами просачиваться в человечий мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков). Но нейротехнологии двойного предназначения владеют огромным потенциалом, и их время не за горами. Неких профессионалов по этике волнует то, что в отсутствие правовых устройств регулирования таковых технологий лабораторные исследования сумеют без особенных препятствий перейти в плоскость настоящего мира.
К худу ли, к добру ли, но мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков) это «новое поле боя», гласит Джордано.
Рвение лучше осознать мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков), который является, наверняка, самым практически неизученным человечьим органом, за крайние 10 лет привело к бурному росту нововведений в нейротехнологиях. В 2005 году группа ученых объявила, что ей удалось полностью удачно прочитать людские мысли при помощи многофункциональной магнитно-резонансной томографии (Томография др.-греч. — сечение — получение послойного изображения внутренней структуры объекта), средством которой измеряется кровоток (Кровь — внутренняя среда организма, образованная жидкой соединительной тканью), вызванный активностью мозга. Подопытный, лежа бездвижно в ростовом сканере, глядел на небольшой экран, на который проецировались обыкновенные зрительные сигналы возбуждения — случайная последовательность линий различных направлений, отчасти вертикальных, отчасти горизонтальных, отчасти диагональных. Направление каждой полосы вызывало незначительно различающиеся всплески мозговых функций. Просто смотря на эту активность, ученые могли найти, на какую из линий глядит подопытный.
Пригодилось всего 6 лет, чтоб значительно развить эту технологию по расшифровке мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека) — не без помощи Кремниевой равнины. Калифорнийский институт в Беркли провел серию тестов. К примеру, в ходе исследования в 2011 году участникам предложили поглядеть новости кинофильмов в многофункциональном магнитно-резонансном томографе, а ученые употребляли данные о реакции мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека), чтоб сделать методы расшифровки для всякого подопытного. Потом они записывали активность нервных (орган животного, служащий для передачи в мозг важной для организма информаци) клеток, когда участники опыта смотрели разные сцены из новейших кинофильмов, к примеру, отрывок, в котором Стив Мартин прогуливается по комнате. На базе алгоритмов всякого испытуемого исследователи позже смогли воссоздать эту самую сцену, пользуясь только данными мозговой активности. Эти сверхъестественные результаты не весьма реалистичны в зрительном плане; они похожи на творение импрессионистов: расплывчатый Стив Мартин плывет на сюрреалистическом, повсевременно меняющемся фоне.
Основываясь на этих результатах, нейробиолог из Мед института Южной Каролины и соавтор исследования 2011 года Томас Населарис (Thomas Naselaris), заявил: «Возможность созодать такие вещи как чтение мыслей покажутся у нас рано либо поздно». А потом уточнил: «Это будет может быть еще при нашей жизни».
Эту работу ускоряет стремительно развивающаяся разработка, отвечающая за интерфейс мозг-машина — нейронные имплантаты и компы, считывающие деятельность мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека) и переводящие ее в настоящие деяния, или напротив. Они стимулируют нейроны на создание представлений либо физических движений. 1-ый современный интерфейс возник в аппаратной в 2006 году, когда нейробиолог Джон Донохью (John Donoghue) со своим коллективом из Брауновского института вживил квадратный чип размером наименее 5 мм со 100 электродами в мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков) известного 26-летнего футболиста Мэтью Нейгла (Matthew Nagle), который получил удар ножиком в шейку и был практически стопроцентно парализован. Электроды расположили у него над двигательной зоной коры мозга, которая, посреди остального управляет движениями рук. Уже спустя некоторое количество дней Нейгл при помощи присоединенного к компу устройства научился перемещать курсор и даже открывать электрическую почту усилием мысли.
Спустя восемь лет мозго-машинный интерфейс стал намного труднее и утонченнее, как показал чемпионат мира по футболу в Бразилии в 2014 году. 29-летний Джулиано Пинто (Juliano Pinto), у которого была стопроцентно парализована нижняя часть тела, надел на себя управляемый мозгом (Мозг определяется как физическая и биологическая материя, содержащаяся в пределах черепа и ответственная за основные электрохимические нейронные процессы) механизированный экзоскелет, разработанный в Институте Дьюка, чтоб создать 1-ый удар по мячу на церемонии открытия в Сан-Паулу. Шлем на голове у Пинто воспринимал сигналы его мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека), указывая на намерение мужчины стукнуть по мячу. Прикрепленный к спине Пинто комп, получив эти сигналы, запустил механизированный костюмчик, чтоб тот исполнил команду мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека).
Нейротехнологии пошли еще далее, занимаясь таковой сложной вещью как память. Исследования проявили, что один человек способен передать свои мысли в мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков) другого человека, как в бестселлере «Начало». В 2013 году коллектив ученых под управлением нобелевского лауреата из Массачусетского технологического института Судзуми Тонегавы (Susumu Tonegawa) провел опыт. Исследователи вживили мышам так именуемую «неверную память». Следя за мозговой деятельностью грызуна, они расположили мышь в контейнер и наблюдали, как она начала знакомиться с окружающей обстановкой. Ученые смогли выделить из миллиона клеток гиппокампа совсем определенный набор, который они стимулировали, пока он сформировывал пространственную память. На последующий денек исследователи расположили звериное в иной контейнер, который мышь никогда не лицезрела, и подали электронный разряд, сразу активировав нервные (относящиеся к пучкам нервов) клеточки, при помощи которых мышь запоминала 1-ый ящик. Сформировалась ассоциация. Когда они возвратили грызуна в 1-ый контейнер, он застыл от ужаса, хотя там он никогда не испытывал шока. Спустя два года опосля открытия Тонегавы команда из Научно-исследовательского института Скриппса начала давать подопытным мышам продукт, который может удалять одни мемуары, оставляя при этом остальные. Таковой технологией стирания мемуаров можно воспользоваться для исцеления посттравматического стресса, удаляя болезненные мысли и таковым образом улучшая состояние пациента.
Полностью возможно, что такового рода научно-исследовательская работа будет набирать обороты, поэтому что изучающая мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков) революционная наука щедро финансируется. В 2013 году Соединенные Штаты запустили исследовательскую программку BRAIN по исследованию мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека) средством развития инноваторских нейротехнологий. Лишь на 1-ые три года исследовательских работ планируется выделить сотки миллионов баксов; а суммы ассигнований на перспективу пока не определены. (Национальные университеты здравоохранения, ставшие одним из 5 федеральных участников проекта, запросили 4,5 млрд баксов на 12-летний период, и это лишь на собственные работы в рамках программки.) Евросоюз, со собственной стороны, выделил приблизительно 1,34 млрд баксов на проект «Человечий мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков)», который начался в 2013 году и продлится 10 лет. Обе программки имеют целью создание инноваторских средств для исследования структуры мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека), формирования его многомерной схемы и подслушивания электронной активности млрд его нейронов. В 2014 году аналогичную инициативу запустила Япония, назвавшая ее Brain/MINDS (Составление структуры мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека) при помощи встроенных нейротехнологий для исследования болезней). Даже соучредитель Microsoft Пол Аллен (Paul Allen) выделяет сотки миллионов баксов на собственный Институт исследования мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека) имени Аллена, который проводит масштабную работу по созданию атласов мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека) и по исследованию устройств работы зрения.
Непременно, какими бы неописуемыми ни казались крайние изобретения, нейротехнологии в истинное время находятся в зачаточном состоянии. Они действуют снутри мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека) недолговременное время, могут считывать и провоцировать только ограниченное число нейронов, а также требуют проводных соединений. «Читающие мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков)» машинки, к примеру, для получения даже самых простых результатов нуждаются в использовании дорогостоящего оборудования, которое имеется лишь в лабораториях и поликлиниках. Тем не наименее, готовность исследователей и их спонсоров продолжать работу в данном направлении гарантирует, что эти устройства с каждым годом будут совершенствоваться, становиться повсеместными и наиболее доступными.
Любая новенькая разработка будет создавать творческие способности для ее практического внедрения. Но спецы по этике предупреждают, что одной из таковых областей практического внедрения может стать разработка нейронного орудия.
Похоже, что сейчас нет таковых инструментов мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека), которые употребляются в качестве орудия. Но нужно отметить, что их ценность для поля боя в истинное время оценивается и интенсивно исследуется. Так, в этом году дама с параличом (полное отсутствие произвольных движений, обусловленное теми же причинами, что и в случае пареза) 4 конечностей сделала полет на тренажере F-35, пользуясь лишь силой мысли и мозговым имплантатом, разработку которого финансировала DARPA. Похоже, что внедрение нейротехнологий в качестве орудия это дело не такового уж и дальнего грядущего. В мире много прецедентов, когда технологии из сферы базовой науки стремительно переходили в практическую плоскость, превращаясь в разрушительную глобальную опасность. В конце концов, от открытия нейтрона до атомных взрывов в небе над Хиросимой и Нагасаки прошло всего 13 лет.
Истории о том, как страны манипулируют мозгом (Мозг определяется как физическая и биологическая материя, содержащаяся в пределах черепа и ответственная за основные электрохимические нейронные процессы), могли остаться уделом конспирологов и научных фантастов, если б мировые державы в прошедшем вели себя сдержаннее и честнее в сфере нейробиологии. Но в ходе очень странноватых и ужасных тестов, проводившихся с 1981 по 1990 годы, русские ученые сделали оборудование, созданное для нарушения работы нервных (орган животного, служащий для передачи в мозг важной для организма информаци) клеток в организме. Для этого они подвергали людей высокочастотному электромагнитному излучению различного уровня. (Результаты данной работы неопознаны до этого времени.) За почти все десятилетия Русский Альянс издержал на такие схемы контроля сознания наиболее 1-го млрд баксов.
Самые скандальные случаи американских злоупотреблений нейробиологией приходятся на 1950-е и 1960-е годы, когда Вашингтон проводил необъятную исследовательскую программку по исследованию способов слежения и воздействия на мысли человека. ЦРУ (Центральное разведывательное управление США — агентство Федерального правительства США, основной функцией которого является сбор и анализ информации о деятельности иностранных организаций и граждан) производило собственные исследования под заглавием MKUltra с целью «поиска, исследования и разработки хим, био и радиоактивных материалов для их использования в потаенных операциях по управлению поведением человека», отмечается в отчете генерального инспектора ЦРУ (Центральное разведывательное управление США — агентство Федерального правительства США, основной функцией которого является сбор и анализ информации о деятельности иностранных организаций и граждан) за 1963 год. К данной работе было привлечено приблизительно 80 организаций, включая 44 института и института, но финансировалась она почаще всего под прикрытием остальных научных целей и задач, по этому участвовавшие в ней люди оставались в незнании, что делают заказы Лэнгли. Самый скандальный момент данной программки — предназначение подопытным наркотика ЛСД, при этом часто без их ведома. Одному человеку из Кентукки этот наркотик давали 174 денька попорядку. Но не наименее ужасны проекты MKUltra по исследованию устройств экстрасенсорного восприятия и по электрическому манипулированию человечьим мозгом (Мозг определяется как физическая и биологическая материя, содержащаяся в пределах черепа и ответственная за основные электрохимические нейронные процессы), а также пробы сбора, толкования и воздействия на мысли людей средством гипноза и психотерапии.
На сей день нет свидетельств того, что Соединенные Штаты продолжают применять нейротехнологии в интересах государственной сохранности. Но вооруженные силы твердо хотят идти вперед в данной области. По данным доктора Маргарет Козал (Margaret Kosal) из Технологического института Джорджии, в сухопутных войсках на нейробиологические исследования выделено 55 миллионов баксов, в ВМС 34 миллиона, а в ВВС (Военно-воздушные силы (флот) (ВВС, ВВФ) — вид Вооруженных сил государства, в функции которого входит борьба с противником, находящимся в космосе, воздушном пространстве, на земле, на поверхности моря и под водой, а также транспортировка десанта, доставка имущества и вооружения, воздушная разведка, разведка погоды при помощи летательных аппаратов) 24 миллиона. (Необходимо подчеркнуть, что вооруженные силы США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) это главный спонсор разных областей науки, в том числе, инженерного проектирования, машиностроения и информатики.) В 2014 году Управление многообещающих исследовательских проектов государственной разведки США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) (IARPA), которое разрабатывает самые современные технологии для американских спецслужб, выделило 12 миллионов баксов на разработку способов увеличения результатов, посреди которых электростимулирование мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека) в целях «оптимизации адаптивного мышления человека» — другими словами, чтоб аналитики стали умнее.
Но главной движущей силой является DARPA, которое вызывает зависть и интриги во всем мире. Сразу это управление финансирует около 250 разных проектов, набирая и руководя работой экспертных обществ из научного общества и индустрии, которые делают принципиальные и очень сложные задания. DARPA не имеет для себя равных в поиске и финансировании умопомрачительных проектов, которые меняют мир: это веб, GPS, самолеты-невидимки и так дальше. В 2011 году это управление, имеющее умеренный (по меркам военного ведомства) годичный бюджет в три млрд баксов, лишь на нейробиологические исследования запланировало ассигнования в суме 240 миллионов баксов. Оно также запланировало выделить на 1-ые пару лет программки BRAIN приблизительно 225 миллионов баксов. Это только на 50 миллионов меньше той сумы, которую на тот же период ассигновал основной спонсор — Национальные университеты здравоохранения.
Так как DARPA известна своими революционными разработками и прославилась по всему миру, остальные державы скоро последовали ее примеру. В январе этого года Индия объявила, что перестроит свою Компанию оборонных исследовательских работ и разработок по виду и подобию DARPA. В прошедшем году русские военные объявили о выделении 100 миллионов баксов на новейший Фонд многообещающих исследовательских работ. В 2013 году Япония сказала о разработке ведомства, «аналогичного южноамериканскому DARPA», о чем заявил министр науки и технологий Ичита Ямамото (Ichita Yamamoto). В 2001 году было сотворено Европейское оборонное агентство в ответ на призывы сформировать «европейское DARPA». Есть даже пробы применить модель DARPA в корпорациях, таковых как Гугл.
Пока не определено, какую роль в этих научно-исследовательских центрах будет играться нейробиология. Но с учетом крайних фурроров в разработках мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека), заинтригованности DARPA в этих вопросцах и рвения новейших центров идти вослед за Пентагоном, полностью возможно, что данная область науки завлечет к для себя определенное внимание, которое со временем будет лишь возрастать. Прошлый сотрудник Госдепартамента Роберт Макгрейт (Robert McCreight), наиболее 20 лет специализировавшийся на контроле вооружений и на остальных вопросцах сохранности, гласит, что таковая конкурентноспособная среда может привести к научной гонке в сфере нейробиологии, цель которой управлять нервными (нерв-тонкий пучок нервных волокон) клеточками и превращать их в продукт. Но тут существует опасность, что такового рода исследования перейдут в военную сферу, чтоб создать мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков) инвентарем наиболее действенного ведения войн.
Статьи по темеLa Vanguardia: как создать мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков) счастливым?La Vanguardia14.03.2020Нихон кэйдзай: как не перегрузить собственный мозгNihon Keizai07.03.2020Sasapost: чей мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков) стареет ранее — дамы либо мужчины?Sasapost01.03.2020
Тяжело для себя представить, как это будет смотреться. Сейчас снаряженный электродами шлем собирает электроэнцефалографические сигналы мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека) только с ограниченной и верно определенной целью, скажем, чтоб пнуть мяч. А завтра эти электроды сумеют тайком собирать коды доступа к оружию. Аналогичным образом, мозго-машинный интерфейс может стать инвентарем скачки данных и применяться, к примеру, для проникания в мысли неприятельских шпионов. Будет еще страшнее, если доступ к таковым нейротехнологиям получат террористы, хакеры и остальные правонарушители. Они сумеют применять такие инструменты для управления целеустремленными убийцами и для кражи индивидуальной инфы, таковой как пароли и номера кредитных карт.
Тревогу вызывает то, что сейчас нет устройств, препятствующих реализации такового рода сценариев. Существует весьма не много интернациональных соглашений и государственных законов, отлично защищающих неприкосновенность личной жизни, и нет ни 1-го, имеющего конкретное отношение к нейротехнологиям. Но если гласить о разработках двойного предназначения и работах по созданию орудия, барьеров тут еще меньше, в связи с чем человечий мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков) преобразуется в необъятную местность беззакония.
Нейробиология стала некоторым пробелом в нормах интернационального права. Нейрооружие, задействующее мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков), «не био и не хим, а электрическое», гласит доктор гос политики из Ратгерского института Мари Шеврие (Marie Chevrier). Это весьма принципиальное отличие, поэтому что в 2-ух работающих договорах ООН — Конвенции о воспрещении био орудия и Конвенции о воспрещении хим орудия, которые на теоретическом уровне можно применять для борьбы со злоупотреблениями в сфере нейротехнологий, нет положений о электрических средствах. По сути, эти договоры были написаны таковым образом, что их действие не распространяется на новейшие тенденции и открытия; а это означает, что ограничения для определенных типов орудия можно вводить лишь опосля его возникновения.
Шеврие заявляет, что так как нейронное орудие будет повлиять на мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков), в Конвенцию о воспрещении био орудия, которая воспрещает внедрение вредных и смертоносных био организмов или их токсинов, можно внести конфигурации, включив положения о таком оружии. Она не одинока со собственной точкой зрения: почти все спецы по этике настаивают на наиболее активном вербовании нейробиологов к постоянным пересмотрам данной конвенции и ее соблюдения, на которых страны-члены принимают решения о внесении в нее конфигураций. Шеврие гласит, что данному процессу в истинное время не хватает ученого совета. (На августовском заседании по данной конвенции одно из основных предложений как раз и касалось сотворения такового органа с включением в его состав нейробиологов. Итог обсуждения на момент публикации статьи неизвестен.) Техническое информирование способно убыстрить практические деяния участников конвенции. «Политики просто не соображают, как серьезна эта угроза», — отмечает Шеврие.
Но даже при наличии ученого совета ооновская бюрократия, работающая со скоростью черепахи, может сделать много заморочек. Конференции по пересмотру Конвенции о воспрещении био орудия, где страны докладывают о новейших разработках, которые можно применять для сотворения такового орудия, проходят только раз в 5 лет, а это гарантирует, что поправки в контракт будут рассматриваться намного позже крайних научных открытий. «Общая тенденция постоянно такая, что наука и технологии движутся вперед семимильными шагами, а этика и политика плетутся сзади, — гласит спец по нейроэтике из мед центра Джорджтаунского института Джордано. — Они обычно только реагируют, но не действуют в упреждающем порядке». Спецы по этике уже дали заглавие такому отставанию: проблема Коллингриджа (по имени Дэвида Коллингриджа (David Collingridge), который в собственной вышедшей в 1980 году книжке The Social Control of Technology (Публичный контроль над технологиями) написал, что весьма тяжело предсказать вероятные последствия новейших технологий, из-за что нереально решать деяния на опережение.)
Но эксперт по биоэтике из Пенсильванского института Морено заявляет, что это не оправдание для бездействия. Специалисты по этике должны созодать так, чтоб политические руководители в полной мере соображали нрав научных открытий и те потенциальные опасности, которые они делают. По его воззрению, Национальные университеты здравоохранения могли бы сделать постоянную научно-исследовательскую программку по нейроэтике. Королевское общество Англии сделало шаг в этом направлении 5 годов назад, созвав координационный комитет в составе нейробиологов и профессионалов по этике. За эти годы комитет опубликовал четыре доклада о достижениях нейробиологии, в том числе, один о последствиях в сфере государственной сохранности и конфликтов. В этом документе звучит призыв поставить нейробиологию в центр внимания на конференциях по пересмотру Конвенции о воспрещении био орудия и требование к такому органу как Глобальная мед ассоциация о проведении исследовательских работ на тему внедрения в военной области технологий, влияющих на нервную систему, включая те, которые не охвачены нормами интернационального права, к примеру, мозго-машинный интерфейс.
Совместно с тем, нейроэтика это достаточно юная ветвь познаний. Даже заглавие у данной дисциплины возникло только в 2002 году. С того времени она значительно разрослась, и на данный момент включает Программку по нейроэтике Стэнфордского института, Оксфордский центр нейроэтики, инициативу «Европейская нейробиология и общество» и так дальше. Финансируют эту деятельность Фонд Макартуров и Dana Foundation. Тем не наименее, воздействие этих институтов пока некординально. «Они обусловили место для деятельности, — гласит Джордано. — Сейчас нужно начинать работу».
Также большую тревогу вызывает то, что ученые не владеют информацией о двойном предназначении нейротехнологий. Если гласить непосредственно, налицо разрыв меж исследованиями и этикой. Доктор интернациональной сохранности из Брэдфордского института в Великобритании Малком Дандо (Malcolm Dando) вспоминает, как в 2005 году организовал несколько семинаров для кафедр естественных наук английских вузов, сделав это за год до конференции по пересмотру Конвенции о воспрещении био орудия, Цель состояла в том, чтоб проинформировать профессионалов о вероятном неверном использовании био средств и нейробиологических инструментов. Его потрясло то, как не много на данную тему понятно сотрудникам из научного общества. К примеру, один ученый опровергал, что хранящиеся у него в холодильнике бактерии владеют потенциалом двойного предназначения, и что их можно применять в военных целях. Дандо вспоминает, что это был «диалог глухих». С того времени не много что поменялось. Неосведомленность посреди нейробиологов «точно имеет пространство», разъясняет Дандо.
Положительным моментом будет то, что нравственные задачи нейробиологии сейчас находят признание в органах власти, отмечает Дандо. Барак Обама поручил президентской комиссии по исследованию заморочек биоэтики приготовить отчет по этическим и правовым дилеммам, имеющим отношение к передовым технологиям инициативы BRAIN, а в рамках проекта ЕС «Человечий мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков)» была сотворена программка «Этика и общество» для координации действий гос власти в этом направлении.
Но все эти усилия могут увести в сторону от полностью определенного вопросца о нейрооружии. К примеру, в 200-страничном отчете о этических последствиях инициативы BRAIN, который был размещен в полном объеме в марте этого года, нет таковых определений как «двойное предназначение» и «разработка орудия». Дандо гласит, что такое молчание, при этом даже в материалах по нейробиологии, где, чудилось бы, данная тема обязана раскрываться весьма обширно, является правилом, а не исключением.
Когда нейробиолог Николелис в 1999 году сделал 1-ый мозго-машинный интерфейс (крыса силой мысли надавливала на рычаг, чтоб получить воду), он и представить для себя не мог, что когда-то его изобретение будет употребляться для реабилитации парализованных людей. Но на данный момент его пациенты могут пинать футбольный мяч на поле чемпионата мира при помощи управляемого мозгом (Мозг определяется как физическая и биологическая материя, содержащаяся в пределах черепа и ответственная за основные электрохимические нейронные процессы) экзоскелета. А в мире возникает больше областей практического внедрения такового интерфейса. Николелис работает над неинвазивной версией терапии (терапия — процесс, для снятия или устранения симптомов и проявлений заболевания), создавая энцефалографический шлем, который пациенты носят в поликлиниках. Доктор, настраиваясь на волну их мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека), помогает травмированным людям ходить. «Физиотерапевт употребляет собственный мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков) 90 процентов времени, а пациент 10 процентов времени, и таковым образом, пациент, быстрее всего, обучается резвее», — гласит Николелис.
Совместно с тем, его волнует то, что по мере развития нововведений кто-то может пользоваться ими в неблаговидных целях. Посреди 2000-х он участвовал в работе DARPA, помогая при помощи мозго-машинного интерфейса возвращать подвижность ветеранам. Сейчас он отрешается от средств этого управления. Николелис чувствует, что он находится в меньшинстве, по последней мере, в США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке). «Мне кажется, некие нейробиологи на собственных встречах по глупости хвастают тем, сколько средств они получили от DARPA на свои исследования, но при всем этом даже не думают, что на самом деле желает от их DARPA», — гласит он.
Ему больно мыслить о том, что мозго-машинный интерфейс, являющийся плодом труда всей его жизни, может перевоплотиться в орудие. «Крайние 20 лет, — гласит Николелис, — я пробую создать нечто такое, что даст умственные достоинства от зания мозга (центральный отдел нервной системы животных и человека) и в итоге принесет пользу медицине».
Но факт остается фактом: совместно с нейротехнологиями для медицины создается нейрооружие. Это безоговорочно. Пока непонятно, что это будет за орудие, когда оно покажется, и в чьих руках очутится. Естественно, людям пока не необходимо страшиться, что их сознание вот-вот окажется под чьим-то контролем. Сейчас несбыточной фантазией кажется ужасный сценарий, в котором новейшие технологии превращают человечий мозг (центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков) в инструмент, наиболее чувствительный, чем вынюхивающая взрывчатку поисковая собака, управляемый наподобие беспилотника, и незащищенный как настежь открытый сейф. Тем не наименее, мы должны задать для себя вопросец: довольно ли делается для того, чтоб взять под контроль смертоносное орудие новейшего поколения, еще пока не поздно?