«Уйдя из монашества, я познакомилась с человеком, который также покинул монашеский орден. Мы решили пожениться, но потом разошлись, опосля что я познакомилась с несколькими людьми, с которыми имела сексапильные дела. Но, меня постоянно волновал лишний упор на сексе и внедрение дамы для ублажения собственных желаний, когда не придается никакого значения чувственным и духовным нюансам отношений», — ведает Джоэль Камель (41 год), ливанская переводчица, прожившая в монастыре 17 лет. Сейчас она считает, что секс не является кое-чем запрещенным, но недозволено злоупотреблять им либо применять даму только как средство для ублажения собственной похоти.
Джоэл пеняет на недостающее почтение к телу женщины и отсутствие высочайшей нравственности в обществе: «Есть большая разница меж сексом как выражением любви, что сейчас встречается изредка, и неизменными попытками эксплуатировать дам. Неувязка не в сексе, а использовании дамы как объекта для получения секса, когда в ней не лицезреют человека».
В истинное время Джоэль живет как обыденный человек. Она научилась уделять подабающее внимание для себя и собственному телу и стремится к внутреннему равновесию.
В первый раз мысли о монашестве посетили ее, когда ей было 15 лет. Два года спустя она приняла решение уйти в монастырь, но сделала это, когда ей было 20 лет. На тот момент у нее не было опыта сексапильных отношений. Она провела в монастыре 17 лет, пока не покинула его в 2016 году.
При всем этом Джоэль выросла в семье, дальной от монашества. «Тогда я не была религиозной, просто в один прекрасный момент у меня появилась таковая мысль. Я собиралась на встречу с друзьями, когда в голове стали звучать молитвы и на душе воцарился абсолютный покой».
Джоэль отказалась от монашества из-за фибромиалгии. Это болезнь поражает нервишки и мышцы и просит вида жизни, который противоречит аскетизму православного монашества. Она призналась: «Монашеская жизнь больше не подходила мне, как ранее, и монахини не находили решения моей препядствия, чтоб я могла жить в монастыре и далее, а невежество и пренебрежение только усиливали испытываемое мной психологическое давление».
Она разъясняет свою болезнь последующим образом: «Я выросла в иной среде, и у меня открытый нрав. Я не управлялась с некими трудностями, а также не могла поститься, так как это ухудшало состояние моего здоровья. В итоге я предпочла конструктивно поменять собственный стиль жизни».
На данный момент, смотря на свое прошедшее, Джоэль приходит к выводу: «Монашеская жизнь подступает далековато не всем людям, так как человек имеет сексапильные потребности. Монах должен быть верен для себя. А если он чувствует неодолимое сексапильное желание, означает, он должен просто покинуть монастырь и жить обыкновенной жизнью».
Как ведает ливанка, в монастыре служительницы не встречаются с мужиками, и церковная система не дозволяет им отвлекаться на свои мысли: «Я ощутила, что Божья благодать остается со мной всюду».
Размышляя сейчас о теле и его потребностях, Джоэль считает, что человек должен обожать свое тело и душу, потому что они являются собственного рода мостом к любви к Богу и иным людям. «Тот, кто не понимает, как обожать себя, не сумеет полюбить Бога и людей. Это неверная религиозность», — такое заключении сделала Джоэль.
История Рони (измышленное имя) похожа на опыт бывшей ливанской монахини, правда, с иными деталями.
Мужик покинул монастырь в возрасте 30 лет по причинам, не связанным с сексом, браком либо неодолимыми желаниями. Он поведал нам о собственном опыте: «Сексапильные желания не были моим ценностью и не преобразовывались для меня в делему, с которой бы необходимо было биться. Может быть, дело в том, что у меня отсутствовал опыт сексапильных отношений до становления монахом. Похоть была кое-чем неприметным, хотя, естественно, сексапильного желание присутствовало».
Мы задали Рони много вопросцев, ответа на которые он не понимает, и это нормально. Вещи, которые, как мы предполагаем, являются необходимыми для 1-го человека, не непременно должны быть в числе ценностей другого. Они могут совершенно его не заботить.
Когда мы спросили, не жалеет ли он о упущенных способностях и отказе от сексапильных потребностей в период монашества, он дал ответ: «В моей жизни не было сексапильного нюанса и почти всех остальных вещей, но в то же время я не был бы тем, кем являюсь сейчас без тех лет, что провел в монашеской системе».
«Я люблю то, что посвящаю свою жизнь Господу».
«Как и остальные люди, увидев симпатичного человека, я могу ощутить желание к нему, потому что Бог сделал его по собственному виду и подобию», — начала собственный рассказ сестра Мари Джумаа (30 лет) в беседе с Raseef22. Она добавила: «Это желание всходит к людской доброте и не носит сексапильный, физический нрав».
КонтекстRaseef22: направляет ли внимание ислам на сексапильное наслаждение дам?Raseef2207.06.2020American Thinker: мусульмане считают европеек нимфоманками и мазохисткамиAmerican Thinker22.05.2020PS: контрацептивы, аборты и беременность во время пандемииProject Syndicate16.05.2020Quanta: для чего нужен секс?Quanta Magazine26.04.2020Сестра Мари считает, что со временем человек привыкает к жизни без секса и он перестает быть назойливой мыслью. По ее словам, либидо исчезает, хотя как и большая часть дам, она сталкивалась с гормональными переменами, которые тянули за собой различные последствия. По воззрению ливанской монахини, примирение меж сексапильным желанием и монашеством происходит средством молитвы, которая играет важную роль в преодолении внутреннего конфликта, в дополнение к занятиям спортом, ходьбе, физическому труду, сельскому хозяйству и образованию.
Свита Мари воздействовало на ее решение стать монахиней. Она выросла в религиозной семье в городке Дейр-эль-Ахмар на севере Бекаа, обитатели которого, как правило, религиозны, а ее тетя и кузина тоже когда-то ушли в монастырь.
Сестра Мари утверждает: «Если человек воспитан в религиозной семье, это влияет на него, в особенности если он рос в неопасной среде. Жизнь в таковых критериях взращивает в нем определенные чувства».
Уже в возрасте 15 лет ее стали занимать суровые вопросцы: «Есть ли у меня миссия, как у их, предназначить всю свою жизнь Господу? Либо у меня есть другое послание в жизни?» Сестра Мари произнесла: «Я ощущала, что у меня есть миссия, которую я обязана выполнить. Мне нравится находиться в монастыре, посвящая свою жизнь служению Господу». Она приняла решение уйти в монахини в 16 лет и живет там уже 14-й год.
В монастыре сестра Мария нашла: «Есть много слабеньких людей. В конце концов, секс — это наслаждение, которое мы желаем испытать, но все зависит от убеждения. Можно сеять целомудрие, повиновение, аскетизм и оставаться незапятнанным».
В то же время она признается: «Быть может, мне было легче, чем иным, ведь я ушла в монастырь, будучи невинной. Когда чего-то не знаешь, то и не просишь этого. До решения стать монахиней у меня не было никакого сексапильного опыта и каких-то таковых привычек, и опосля него ничего такового также не было».
Время от времени во сне Мари представляет, что занимается сексом с мужиком либо оказывается в остальных ситуациях сексапильного нрава, но просыпаясь, она спрашивает себя: «Это сознание либо подсознание принуждает меня мыслить о сексапильных отношениях?»
«Я пережила огромное количество моментов беспомощности, в особенности поэтому, что являюсь одной из дам, мечтавших сделать семью и иметь деток. Решение уйти в монахини принудило меня отрешиться от 2-ух вещей, которые для меня много значили: моей семьи, поэтому что сейчас я нахожусь вдалеке от нее, и сотворения новейшей христианской семьи с человеком, которого люблю».
Мария не избежала моментов беспомощности, но сталкиваясь с ними, она спрашивала себя: «Считаю ли я, что могу преодолеть эти беспомощности либо нет? Если это так, то отлично, и опыт закаляет, делает тебя посильнее, но если я не могу совладать со слабостью, это означает, что я нахожусь не на собственном месте и создаю неправильную картину о монашестве».
Сестра Мари решила принять постриг, чтоб стать членом большенный семьи — монахов и Господа. «Я верю в нескончаемую жизнь рядом с Господом, ангелами и святыми, поэтому что все на земле смертно, и я стараюсь оставаться кротким слугой нашему ордену, церкви и всем людям», — произнесла монахиня.
Как объясняет ливанская монахиня, монашеский орден — это не армия, тут нет законов, которые исполняются, а позже это выполнение оценивается. Она добавила: «Как дама, время от времени я сталкиваюсь с ситуациями и испытаниями вне монастыря либо в собственной комнате, и никто не смотрит за мной, но есть личная ответственность за выполнение собственной миссии. Монахиня предана собственному делу. Иными словами, если даже она может врать иным, нереально врать самой для себя. Монашество — это выбор».
Сублимация
Неких может изумить тот факт, что люди решают отрешиться от ублажения собственных сексапильных потребностей, но этому есть психические разъяснения. «Человек, воздерживающийся от сексапильных отношений, — это тот, кто конвертирует свою сексапильную энергию в достижение социально одобряемых целей», — поведала в беседе с Raseef22 доктор Басма аль-Манли, клинический психолог.
Таковым образом, сексапильная энергия монаха направляется на социально важные цели в рамках механизма, известного как «сублимация». Это процесс переключения сексапильной энергии на остальные интересы.
Что касается монашеской жизни христиан, отец Григорий Стефан, глава монастыря Богоматери в Ливане (Кафтун, Кура) гласит: «Мы должны подражать Господу и стараться приблизиться к нему до таковой степени, в какой это совершенно может быть для человека. Единственное средство заслуги данной цели, как учит Библия, это вера и выполнение божественных заповедей из любви к Господу».
В беседе с Raseef22 он отметил: Христианское монашество — это посвящение себя Богу всем сердечком, мозгом и идеями, когда ты не растворяешься в заботах о мирском. Эта не людская, а божественная любовь, итог людского отклика на поток Божьей любви в нем. Это чистота сердец, которые обожают Бога больше всего на свете«.
Отец Григорий считает: «До грехопадения наши помыслы были полностью невинны. Мы не знали, что такое зависть, хвастовство, не мыслили о другом, не радовались греху и никого не осуждали. Это были нескончаемая добродетель и непрерывный диалога с Создателем, но опосля грехопадения человек утратил ту связь с Богом. Его разум стал рассеян из-за грехов и страстей, человек с легкостью опустился в мирские дела и запамятовал Господа. Его разум закончил желать Королевства Божьего и сейчас стремится к чувственному, вещественному, земному».
По словам отца Григория, разум принимает окружающую реальность через зрительное, слуховое восприятие и память. Как следует, покой и изолированность от мира упрощают контроль над разумом, помогают избежать рассеянности. Иными словами, телесный покой ведет к спокойствию мозга и мыслей.
Он отмечает, что если душа не освобождается от всяких мыслей, разум не может достигнуть состояния для незапятанной молитвы и объединиться с сердечком. Согласно учению Иисуса, недостаточно того, что мы не грешим — снутри нас должны погибнуть сами истоки греха, другими словами грешные, злые желания. Это именуется внутренним очищением человека либо очищением его сердца. Так человек перерождается по виду Иисуса Христа.
Статьи по темеRaseef22: какие угрозы таит собственная комната для девочкиRaseef2224.02.2020Aktuálně: нас ожидает «поколение корониалов»?Aktuálně.cz24.03.2020Slate: из-за интрижки с соседом я усомнилась в собственной ориентацииSlate20.04.2020The Guardian: психология (наука, изучающая недоступные для внешнего наблюдения структуры и процессы, с целью объяснить поведение человека) секса втроемThe Guardian12.02.2020Отец Грегорий поведал о монашеских орденах, которые есть в Ливане: «Это или католические (марониты являются частью данной церкви), или православные ордена».
«Монашеские ордена следуют двум разным моделям монашеской жизни. Эти модели есть как в Ливане, так и во всем христианском мире в целом. В православной церкви идет речь о исихазме, в базе которого лежит аскетический стиль жизни, каким он практиковался с самого начала. В церковной церкви это пастырство. Католики в Ливане составляют меньшинство.
Разница, по его воззрению, заключается в том, что исихазм различается полным уходом из мира и предполагает духовное служение миру средством молитвы и духовного смирения. Что касается пасторства, то оно заключается в практическом служении миру методом предоставления литургических услуг в приходах либо через работу в разных учреждениях, сделанные и управляемых монахами и монахинями. Время, которое монах-исихаст дает молитве, пастор отводит служению обществу, а молитва отходит на 2-ой план.