Предназначение на пост управляющего Министерства образования и науки Украины Сергея Шкарлета — ректора Черниговского технологического института — вызвало в Украине волну возмущения. И дело не лишь в том, что сам Шкарлет инкриминируется в научном плагиате, но и в том, что это предназначение способно затормозить начатые в стране реформы образования.
В конце июня у Министерства образования и науки Украины возник новейший управляющий — ректор Черниговского технологического института Сергей Шкарлет. Предназначение Шкарлета вызвало публичный резонанс и протесты. Спустя день опосля возникновения инфы о его кандидатуре, активисты проверили его научные работы и выявили в их плагиат. Не считая того, в прошедшем Сергей Шкарлет был членом «Партии регионов» и не скрывал свою симпатию к Виктору Януковичу. Так как профильный комитет парламента кандидатуру Шкарлета не поддержал, его назначили исполняющим обязанности министра — для этого не необходимо больше половины голосов парламента.
На публике выступила против предназначения Сергея Шкарлета и экс-министр образования Анна Новосад. По ее словам, с этого момента украинское образование и науку ожидают атака на пост-Майданные конфигурации и возврат к риторике министра образования при Викторе Януковиче — Дмитрия Табачника.
Анна Новосад пришла работать в Министерство образования в 2017 году и возглавила директорат стратегического планирования и евроинтеграции. В августе 2019 года она стала министром образования и науки и пробыла на данной нам должности полгода — до отставки парламента Алексея Гончарука. Маргарита Тулуп побеседовала с экс-министром о плагиате в украинской науке, коррупции, ректорском феодализме и будущем украинского образования в критериях карантина.
— Откуда и у кого взялось такое рвение назначить конкретно Сергея Шкарлета управляющим Министерства образования?
— Я придерживаюсь представления, что кандидатуру Шкарлета предложила группа ректоров — их было больше 20 человек — на встрече с президентом. Весьма любопытно, что Министерство образования туда не пригласили, хотя в то время у него был профильный заместитель.
То, что встреча проходила в таком формате, для меня является свидетельством того, что она была организована конкретно для того, чтоб отдельные ректоры имели возможность посетовать. Ведь почти все вещи, которые в крайние годы инициировало Министерство образования, отдельным ректорам не нравятся: поступление в магистратуру через наружное независящее оценивание, введение КРI, запрет на открытие филиалов больших институтов в регионах, введение индикативной себестоимости — другими словами, ограничение малого уровня цены высшего образования (у нас оно стоит неописуемо малеханьких средств и в этом нет ничего положительного — оно будет зазорно низкого уровня).
Когда все начали гласить о том, что выдвижение кандидатуры Шкарлета — общая позиция ректоров, то ректор Украинского католического института произнес, что это не так, вопросец не дискуссировался и Шкарлета он не поддерживает. Это было лобби отдельной группы ректоров, которые весьма желают, чтоб конфигурации в высшем образовании были не так конструктивными и желают сохранить статус-кво.
«Плагиат можно приравнять к краже достаточно огромного масштаба»
— По словам президента, для вас тоже давали опять возглавить Министерство, но вы отказались. Почему вы приняли такое решение?
— В крайний раз я гласила с президентом в денек собственной отставки. Гласила, что мне принципиально знать, какие правила игры, какие ценности у новейшего правительства. На этот вопросец должен давать ответ не столько президент, сколько премьер, но с ним у меня разговора не состоялось. Когда я шла в правительство Гончарука, я знала, на что подписываюсь. Мы с президентом несколько часов обсуждали стратегию по образованию и науке: главные препядствия, заработной платы, сеть учреждений, продолжение концепции новейшей украинской школы. Когда меня за три часа до отставки спросили, есть ли у меня желание работать в правительстве, о котором я ничего не понимаю, мне показалось это безответственным.
— В денек предназначения Шкарлета вы писали, что мы с этого момента «можем начинать отсчет настоящего пришествия на пост-Майданные конфигурации в сфере образования и науки, возврата к риторике действий Табачника (министра образования при Викторе Януковиче, — ред.) и ко». В чем, по вашему воззрению, это будет проявляться?
— Реформа высшего образования началась опосля Майдана. Она отдала старт автономии институтов, новейшей системе обеспечения свойства образования, узаконила понятие академической недобросовестности.
Текущий управляющий министерства может именовать себя кем угодно, но лишь не человеком, который держится этих принципов. Может быть, для общества это пока не так принципиальный факт, но плагиат можно приравнять к краже достаточно огромного масштаба. Было не настолько не мало программных докладов, но из того, что мы слышали на комитете образования и в его интервью, Шкарлет не против отменить наружное независящее тестирование на заочное обучение (педагогический процесс, в результате которого учащиеся под руководством учителя овладевают знаниями, умениями и навыками). Я, к примеру, не вижу большенный различия в том, поступаю ли я в университет в 20 лет либо в 40. Требования к поступающим должны быть идиентично высочайшими. Также он не раз высказывался, что хорошо было бы возвратить 10-летнее образование (на данный момент закон обусловил, что с 2027 года начнется 12-летнее обучение (педагогический процесс, в результате которого учащиеся под руководством учителя овладевают знаниями, умениями и навыками)). Ряд вещей, которые он озвучивал, созвучны с переменами Табачника.
«Ученым стоит страшатся не столько того, что к ним будет приходить СБУ, а того, что не будет никаких конфигураций в науке»
— 18 июня научные сотрудники провели у парламента митинг против предназначения Шкарлета. Позднее один из участников, старший научный сотрудник Института физики НАН Украины Антон Сененко, написал, что к нему приходил сотрудник СБУ «пообщаться» о митинге. Можно ли гласить о том, что такие визиты к тем, кто высказывает свою позицию, могут стать неизменными?
— Таковой поворот был буквально весьма нежданным. Те, кто вышел на мирный протест, делали это в полном согласовании с конституционными правами. Антон, к примеру, брал в институте отпуск на денек и формально ничего не нарушил. Для меня это аномальная ситуация.
Если так будет длиться и далее не лишь по отношению к ученым, но и к публичным активистам из различных сфер, это будет гласить о возврате цензуры на собственное мировоззрение и общественную позицию, которые просто могут вырасти в репрессии. Можно было бы пренебречь сиим событием, но 30 узнаваемых украинский ученых обратились к президенту, главе СБУ, премьеру с письмом-осуждением прессинга ученых. Ученым стоит страшатся не столько того, что к ним СБУ будет приходить, а того, что не будет никаких конфигураций в науке, что энергия власти будет идти на запугивание и прессинг.
— В рейтинге World University Ranking от Times Higher Education украинские институты заняли позиции ниже 800-го. А в одном из самых популярных рейтингов мира Academic Ranking of World Universities (некогда — Шанхайский рейтинг) — Украина не бытует совершенно. Больше половины оценок в этом рейтинге состоят из результатов научной работы. С сиим в украинских институтах откровенная неувязка: почти все институтские публикации не непременно являются плагиатом, они просто не дотягивают до академических эталонов научности. Скандал со Сергеем Шкарлетом, в монографии которого нашли плагиат — избыточное подтверждение низкого свойства публикаций. Как устроена процедура лишения научных званий и как ее трудно воплотить на практике? Скольких людей лишили званий во время вашего управления Министерством?
— В Украине финишное слово в присуждении научного звания стоит за Министерством образования. Для большинства остальных государств, где решение о присвоении степени принимают сами институты, это не обычная практика. У нас защищаются в спец ученом совете, дальше аттестационное дело попадает в Министерство образования, где его разглядывает аттестационная коллегия, которую возглавляет министр. Состав коллегии описывает Министерство, в нее заходит несколько 10-ов человек. Мы их существенно обновили, оставили очень честных людей.
Есть члены коллегии, которые недельками посиживают по ночам и читают сотки работ, и в части из их они находят плагиат. Но даже в таком случае коллегия не может возвратить работу. За мое время на посту было несколько таковых случаев: я как министр не смогла принять решение о том, что научная работа никуда не годится. По процедуре, я обязана была выслать ее на проверку в иной институт, институт, либо экспертный совет. Но нередко происходило так, что спецы одной сферы — радиальная порука. Они лицезрели темное, но утверждали, что это — белоснежное. Человеку просто нереально было не отдать научное звание — не было проф заключения о том, что его работа этого не достойна. Был и показательный вариант: решением аттестационной коллегии мы лишили научного звания доктора Петра Ющенко (брата третьего президента Украины Виктора Ющенко, — прим. ред.).
«Спецы одной сферы — радиальная порука. Они лицезрели темное, но утверждали, что это — белоснежное»
С июня 2021 года присуждать звания будет Нацагентство обеспечения свойства высшего образования. Оно обязано создать новейший порядок, подать его в Министерство, а дальше его должен принять Кабмин. Надеюсь, министр образования сделает это.
С 2014 до 2016 года случаев лишения научных званий было 5. С 2016 года, опосля внесенных в нормативные акты конфигураций, у Министерства образования больше нет возможностей отзывать ранее присвоенные звания. Это в состоянии сделать только Нацагентство. Но инструкций отмены присвоенных званий на сейчас нет. Мы с Государственным агентством по обеспечению свойства высшего образования разработали этот порядок, но в связи с отставкой правительства, он возвратился вспять в Министерство. Весьма увлекательна политика новейшего министра по этому вопросцу, ведь в этом случае он будет принимать акт, который потенциально касается и его самого.
Принципиально законодательно закрепить новейшие правила игры, но это создать существенно проще, чем поменять десятилетиями закрепленные социальные нормы. Пока в самом академическом обществе не будет отторжения плагиата и псевдонауки, научные звания будут появляться, как грибы опосля дождика.
— В этом году для борьбы с коронавирусом в пользу стабилизационного фонда у образования забрали практически 5 млрд гривен (около 185 миллионов баксов США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) — прим.ред.). Из сделанного стабилизационного фонда образование и наука так и не получила средств на деятельность в критериях пандемии. При всем этом было выделено 2,7 млрд (около 100 миллионов баксов США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) — прим.ред.) на доплаты структурам МВД (Министерство внутренних дел — орган исполнительной власти, правительственное учреждение, в большинстве стран, как правило, выполняющий административно-распорядительные функции в сфере обеспечения общественной безопасности). Что для вас значит эта ситуация?
— Для меня это гласит лишь о одном: для правительства Шмыгаля образование стоит на крайнем месте. В бюджете 2020 года на увеличение квалификации учителей было заложено 360 миллионов гривен (около 13 миллионов баксов США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) — прим.ред.). Средства забрали, их уже не возвратят. Забрали также 159 миллионов (около 6 миллионов баксов США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) — прим.ред.), которые выделялись на закупку оборудования училищ и колледжей. Забрали млрд гривен на ремонт школ. Когда у кого-либо крыша будет протекать, это вопросец к государю Шмыгалю: почему в первый раз за длительное время имея в бюджете отдельные средства на ремонт, их забрали.
Из стабилизационного фонда на образование пошло ноль. Я не против того, чтоб полицейские, Нацгвардия (лучше не те, которые насилуют людей) получали прибавки. Но для меня умопомрачительно, почему инструкторы наружного независящего тестирования, нередко люди старшего возраста из группы завышенного риска, таковых надбавок не получили. Стоимость вопросца была порядка 30-40 миллионов гривен. Ничего из фонда не дали на закупку масок, термометров, создание неопасных критерий. Это закупали доноры интернациональных государств. Близится 1 сентября. Исполняющий обязанности министра произнес, что обучение (педагогический процесс, в результате которого учащиеся под руководством учителя овладевают знаниями, умениями и навыками) не будет дистанционным, но не уточнил, каким оно будет. Английские школы, к примеру, разобьют классы. Для этого в бюджет добавили около 1 млрд фунтов. Что добавляет правительство Шмыгаля учителям? Ничего. Это показательное отношение к образованию.
— Наружное независящее оценивание (ВНО) — неотклонимые с 2008 года вступительные экзамены для поступления в университеты Украины. При всем этом существует и платное пробное тестирование, в ходе которого абитуриенты могут потренироваться, как проходить этот экзамен. В этом году пробное оценивание отменили за пару дней до назначенной даты его проведения. Это сделалось нежданностью и для абитуриентов, и даже для Центра оценивания свойства образования (учреждения-организатора). Другими словами решение воспринимало правительство. И хотя в этом году само тестирование еще проводилось, обсуждали и его полную отмену в будущем. По вашему воззрению, как возможна отмена ВНО, кто в этом заинтересован? Ощущали ли вы в этом плане давление во время управления Министерством?
— Никаких дискуссий о отмене оценивания не было. Даже если б они были, я категорична: это та реформа, которой больше всего доверяют со времен провозглашения независимости. В этом году позиция правительства в вопросце проведения тестирования занесла разногласия, но сразу сделалось разумеется, что общество настроено его защищать.
Думаю, опосля таковой реакции его трогать не будут. Но, не считая независящего оценивания опосля школы, ВНО непременно также для ряда специальностей для поступления в магистратуру. Оно также непременно для поступления в институты опосля колледжей. Думаю, что конкретно наружное независящее оценивание для выпускников магистратуры, колледжей и для докторов — под огромным вопросцем. Оно не нравится ректорам и отдельным студентам, которые не обучаются. Руководители учреждений образования весьма отлично лоббируют этот энтузиазм. И поэтому я за это переживаю.
«Недозволено человека, который на третья часть ставки работает без критерий, реактивов и в прохладных помещениях, попросить создать вакцину»
— Правительство Украины не так давно приняло закон о отмене наружного независящего оценивания для абитуриентов из временно захваченных территорий. Поддерживаете ли вы этот закон? Сколько людей в этом году сумеет пользоваться правом поступить в университеты на подконтрольной местности без наружного оценивания?
— Хейтерство по отношению к детям, которые проживают на неподконтрольных территориях Луганской и Донецкой области, напомнило мне Новейшие Санжары: украинцы в едином порыве решили показать все, что они задумываются о собственных согражданах. Я считаю, что эти малыши — граждане Украины, они должны получить шанс выкарабкаться оттуда. Такое отношение обязано быть единой гуманитарной политикой страны по отношению к сиим территориям. Но ситуация зарастает фейками.
Малыши из временно захваченных территорий, как и малыши из Крыма, давным-давно могут поступать в институты Украины без ВНО. В 2019 году из временно захваченных территорий Донецкой и Луганской областей в институты на подконтрольной местности поступило 1600 абитуриентов, а из Крыма — 265. С 2014 года количество абитуриентов оттуда вырастает. Принятый закон разрешил поступать без наружного оценивания во все институты, в границах специально выделенных мест. Ранее перечень институтов был ограниченный. Остается вопросец, будет ли доп госзаказ.
По сути, чтоб поступить в украинский университет, абитуриенты тоже должны создать ряд вещей. К примеру, невзирая на отсутствие доступа к украинским программкам, они должны получить украинский аттестат — сдать украинский язык и историю на подконтрольной местности, а потом пройти вступительные экзамены в институтах. В этом году 1000 деток зарегались на ВНО: другими словами конкретно столько человек желает обучаться на подконтрольной Украине местности. Тяжело представить, в каком чувственном состоянии они находятся. Необходимо сиим детям обеспечить адаптационный период, чтоб привыкнуть к среде, программкам, может быть, подтянуть украинский. Это то, что правительство тоже обязано финансово поддержать.
— В Украине в 2018 году возникла институция, которая предоставляет гранты для проведения научных исследовательских работ и разработок в критериях открытых конкурсов — Государственный фонд исследовательских работ. В этом году в первый раз проводится конкурс научных проектов, при этом финансирование на него уменьшили в пользу фонда борьбы с коронавирусом. Как для вас кажется, соображает ли теперешнее управление страны необходимость поддерживать фонд?
— Ситуация с бюджетом почти все проявила. Когда в марте правительство произнесло, что даст миллион баксов ученым, которые изобретут вакцину — это звучало весьма весело. Недозволено человека, который на третья часть ставки работает без критерий, реактивов и в прохладных помещениях, попросить создать вакцину. Для этого необходимо 10-ки лет инвестировать в науку. При всем этом из бюджета Нацфонда иной рукою забрали 200 миллионов гривен (около 7.4 миллиона баксов США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) — прим.ред.), которые были заложены на 2020 год (а это — половина их годичного бюджета). Нацфонд — это 1-ая в истории Украины попытка финансировать науку на грантовых началах на госуровне, а не разделять средства по ведомственному принципу. Для ученых — это надежда на прозрачные условия. Принципиально, чтоб в последующем году фонд стал отдельным распределителем средств и не зависел от министерства. Принципиально, чтоб он имел 700-800 миллионов гривен (около 26 миллионов баксов США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) — прим.ред.) бюджета на год.
— В январе запустилась новенькая система финансирования институтов на базе их образовательной, научной и интернациональной деятельности, а не количества студентов и штатного расписания. В итоге некие университеты получили увеличенный бюджет. Ректор Черниговского технологического института, а сейчас управляющий Министерства образования, купил на эти средства машинку за 60 тыщ баксов. Это не 1-ая схожая растрата в украинских университетах. Могут ли такие случаи заинтриговать правоохранительные органы, может ли это стать предпосылкой расторжения договора с ректором?
— Когда новенькая формула финансирования институтов заработала в первый раз, мы перечли их бюджет и оказалось, что почти все получили больше средств. Тогда же мы попросили ректоров навести эти средства на прибавки педагогам, поэтому как конкретно они эти средства вузу и принесли. Сама покупка авто — не основание для проверки правоохранительных органов. Ректор имел право это созодать, но это — этическое недоразумение. Если для вас нужен грузовик, то, наверное, есть вариант дешевле. Ну и мне кажется, что такие вещи стоит брать, когда закрыты базисные потребности — сделаны достойные условия труда для педагогов.
Происшедшее также не основание для расторжения договора с ректором. По сегодняшнему порядку порвать договор достаточно трудно. В законе о высшем образовании сказано, что это можно создать лишь если ректор нарушает законодательство о труде, условия договора либо утомившись института. До крайнего времени договоры с ректорами прописывались в таковых общих чертах, что их в принципе тяжело нарушить. Поэтому мы ввели KPI для ректоров и утвердили типичную форму договора с ними. Мораль такая: если у тебя есть доп средства, не беги сходу в автосалон, поддержи педагогов.
«Если у тебя есть доп средства, не беги сходу в автосалон, поддержи педагогов»
— В 2019 году из бюджета добавочно выделили средства на подключение веба в школах и закупку компов. В связи с переходом на дистанционное образование, на данный момент это весьма животрепещуще. Весьма почти все предки сетуют на плохое дистанционное обучение (педагогический процесс, в результате которого учащиеся под руководством учителя овладевают знаниями, умениями и навыками). По вашему воззрению, неувязка в отсутствии самой способности обучаться удаленно (отсутствие веба, компов), или в неумении и нежелании отменно организовать процесс?
— Неувязка всеохватывающая. То, что в прошедшем году мы закупали компы и проводили веб в школах, не весьма помогает сидячим сейчас дома детям. Непременно, много учителей не были к такому готовы. Министерство не было готово к тому, что придется так стремительно всех перевести в онлайн: не было довольно разработанного онлайн-контента, методических советов по онлайн-образованию, а поэтому, мне кажется, Всеукраинская школа онлайн по телеку была правильным шагом.
В 2019 году Министерство выделило отдельные средства на интернетизацию школ в селах. Это была наша самая непростая субвенция — на 700 миллионов гривен (около 26 миллионов баксов США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) — прим.ред.). Некие области, такие как Хмельницкая, в принципе отказались эти средства применять. Они произнесли, что неясно, как ставить на баланс оптоволокно, как документально все оформить. Это можно было решить, но они решили даже не пробовать. Житомирская область, в которой практически 700 школ без веба, употребляли субвенцию на 12%.
Сейчас принципиально мыслить, что будет 1 сентября. Время от начала карантина принципиально было издержать на то, чтоб запустить Национальную онлайн платформу. Ее закупили еще ранее, но некое время она была арестована МВД (Министерство внутренних дел — орган исполнительной власти, правительственное учреждение, в большинстве стран, как правило, выполняющий административно-распорядительные функции в сфере обеспечения общественной безопасности). Этот продукт необходимо доделывать и вводить в работу. Необходимы точные советы с вероятными вариациями развития событий с сентября. Но пока все живут в неопределенности. Будут ли доплаты учителям? На данный момент никакого движения в этом направлении я не вижу. Также необходимо приобщать личный сектор, бизнес и доноров, чтоб закупить дешевые планшеты для малообеспеченных и многодетных семей. Украина не готова к полномасштабному дистанционному образованию, но необходимо поблагодарить почти всех учителей, которые самоотверженно с сиим заданием стремительно совладали.
— В прошедшем году отдельная субвенция также выделялась на ремонт школьных туалетов, к примеру. Были ли нежданные результаты использования субвенций? В котором из направлений осталось больше всего неиспользованных средств, которые в итоге возвратились в бюджет?
— Субвенция — это средства, которые Министерство спускает на области и далее местная власть решает, как их растрачивать. Они запустили рынок образовательных товаров и оборудования. Субвенции были огромным плюсом, но постоянно была боль в голове с их внедрением. Туалеты на улицах в школах — это большая неувязка для Украины, средневековье в XXI веке. Закарпатью мы дали несколько 10-ов миллионов гривен на теплые уборные, но употребляли они эти средства всего на 12%. Думаю, это халатность местной власти: принципиально уметь на местах стремительно организовывать тендерные процедуры.
«Принципиально законодательно закрепить новейшие правила игры, но это создать существенно проще, чем поменять десятилетиями закрепленные социальные нормы»
Субвенция на новейшую украинскую школу (НУШ — образовательная теория, подразумевающая не столько овладение познаниями по предметам, сколько приобретение так именуемых компетенций, в младшей школе — в игровой форме — прим.ред.) отлично использовалась — на 93%. Но есть иная неувязка — свойство закупок. Полтавская область для предмета исходной школы «Я исследую мир» закупила набор, в котором был темный чай на наиболее 10 миллионов гривен. Это то, что обязано быть предметом расследования Счетной палаты и правоохранительных органов. Местная власть не умеет слушать каждую школу: области нередко закупают по общему принципу. Когда средства есть — это отлично, но необходимо уметь их растрачивать. Министерство со собственной стороны обязано мониторить внедрение средств и по каждой области вести детализированное исследование свойства закупок. К огорчению, до этого времени это не происходит.
— Есть ли вещи которые для вас не удались на посту, и в предстоящей реализации которых Министерством вы сомневаетесь?
— У нас была практически абсолютная политическая поддержка, в том числе со стороны Оксаны Маркаровой (экс-министра денег Украины, — ред.), без которой ничего бы не удалось. Конфигурации принципов финансирования, индикативная себестоимость, закон о высшем образовании — эти инструменты не будут работать без денежной поддержки. Мы разработали целый пакет конфигураций в законы, кодексы, чтоб институты становились вольными финансово. Сейчас Министерство обязано это лоббировать перед комитетом и продвигать это парламенту.
Также я считаю, что проф образование — несправедливо униженная сфера с огромным потенциалом для студентов и экономики. Чтоб ее возродить, нам нужен новейший закон. Мы с комитетом образования разработали проект закона о проф образовании. Мы желали сделать единую сеть колледжей, отдать им финансирование, и, как о ужасном сне, запамятовать о негативных стереотипах ПТУ. Я не понимаю, захотит ли министр сейчас этот закон продвигать, поэтому, что политически он будет непростым.
Также мы разработали высококачественный госстандарт Новейшей украинской школы для 5-9 классов, но правительство не успело его принять. У нас есть 140 школ, которые пилотируют НУШ и ее ученики через год пойдут в 5-й класс, а продолжения концепции еще нет. Канителить недозволено, этот поезд движется независимо от того, кто в стране министр образования. Весьма желаю веровать, что, в том числе с помощью комитета образования, все наши выработки не пропадут.