9
Разрез «Кузнецкий Южный» планирует открыть в районе кузбасского поселка Черемза углепогрузочную станцию. Около месяца вспять экоактивисты установили у поселка круглосуточный палаточный лагерь и заявили, что будут стоять, пока разрез не закроют. Такое за годы противоборства обитателей против угольщиков в Кузбассе вышло в первый раз. 7 июля корреспондент «7х7» Андрей Новашов побывал в лагере и поглядел на протест изнутри.
Голодовка
Издалека кажется, что это стоянка туристов, но по сути — круглосуточный экологический пост. Активных участников экопротеста около 50. Еще 70 бывают тут временами. Работающие приезжают вечерком, некие ночуют в лагере и прямо из палатки отправляются на работу. Днем людей мало, но дежурные постоянно на связи с группой резвого реагирования. Есть и те, кто не может дежурить на посту, но привозит одежку, дрова, пищу. Здесь не только лишь местные — есть активисты из остальных городов Кузбасса.
ЛАГЕРЬ РЯДОМ С ПОСЕЛКОМ
Рядом с палатками на зеленоватом лугу — большая коричневая пролысина: томная техника успела снять злачный слой земли рядом с поселком Черемза. Тут желали проложить жд пути для транспортировки угля. Возобновить работы управление разреза пробовало не наименее 5 раз, но постоянно местные обитатели и экоактивисты блокировали технику, вставая перед ней {живым} щитом.
УЧАСТОК СО СНЯТЫМ ПЛОДОРОДНЫМ СЛОЕМ
— Не было ужаса. Было возмущение в сердечко. Со стороны разреза это не попросту грех, а нахальный захват, — ведает обитатель Черемзы Юрий Недорезов. — Окружили нас угольными разрезами. Для существования нам желают бросить небольшой пятачок. Если тут откроют разрез и углепогрузочную станцию, ни воздуха не будет, ни земли. Хоть ложись и помирай. Если будем молчать, нас заживо зароют.
ЮРИЙ НЕДОРЕЗОВ
На одной из палаток объявление: голодовка длится 12 дней. Сам Юрий голодает девятые день. Ощущает слабость, но голова ясная. Прошлой ночкой он дежурил на посту.
Не считая Юрия голодовку объявили еще 5 кузбассовцев. Двум дамам, голодавшим с первого денька, потребовалась мед помощь. Алину Морозову даже положили в поликлинику, опосля выписки она желала опять присоединиться к голодовке, но единомышленники уговорили поберечься.
Разрез
«Кузнецкий Южный» планирует развернуть работы на границе Новокузнецкого района и городка Мыски. Поселок Черемза находится к нему поближе всего — в 2 км от проектируемой углепогрузочной станции, где уголь будут перегружать с самосвалов в жд вагоны, рельсы должны пройти всего в 400 м от Черемзы. Экоактивисты молвят, что все это воздействует не только лишь на Черемзу, да и на всю округу, затронет и интересы коренного немногочисленного народа Кузбасса — шорцев. В качестве примера они приводят Мыски, который находится в 17 км от поселка.
Разрез «Кийзасский», который по соседству, провел дорогу для перевозки угля рядом с домами обитателей Мысков, а углепогрузочную станцию выстроил в поселке Бородино Мысковского городского окрестность. Когда-то там было тихо, как в заповеднике, а на данный момент деньком и ночкой шум, в зимнюю пору свежевыпавший снег чернеет за считаные часы. На местности Мысковского городского окрестность находится поселок Чувашка, со всех сторон окруженный разрезами. Воздух, почва и вода отравлены. Поселок, на самом деле, убит. В этом поселке живут шорцы, которых совершенно осталось всего 10 тыс. «Кийзасский» относительно далековато от Чувашки, но сейчас он наносит больший урон экологии Мысков. У «Кийзасского» и «Кузнецкого Южного» есть общее: Николай Зарубин длительно возглавлял первую компанию, а позже некое время вторую.
АЛЕКСЕЙ ЧИСПИЯКОВ
Коренной шорец Алексей Чиспияков, живущий в Мысках, ведает:
— Я с самого юношества охочусь и рыбачу, как и мои праотцы. В мае проходил рядом с технологической дорогой «Кийзасского». Изумила абсолютная тишь. Ни одна птичка не чирикнет, ни одна муха не пропархает, лишь ветер вопит.
Стоишь, и такое чувство, что апокалипсис наступил. Угольный разрез уничтожает на собственном пути все живое.
Предпосылки для открытого противоборства под Черемзой возникли издавна, но с большенный толикой вероятности можно сказать, что прологом к возникновению палаточного лагеря и экопостов стали деяния Алексея: 12 июня он встал на пути грузовика «Кузнецкого Южного», который пробовал проехать через реку под жд мостом.
Алексей — сотрудник ведомственной охраны стальной дороги. Он востребовал у водителя показать путевку, которая оказалась оформленной не по правилам. Мост, под которым обязана ездить техника, находится чуток в стороне от Черемзы, в районе села Безруково. По распоряжению управляющих разреза в русло сыпали металлургический шлак, чтоб по реке смогли ездить грузовики и иная техника.
Лагерь стихийно организовался через некоторое количество дней опосля инцидента. Алексей Чиспияков брал отпуск за собственный счет и две недельки практически не покидал пост. На данный момент опять вышел на работу, но дежурит в лагере, когда есть время. Готов стоять до конца. Если до холодов неувязка не отважится, активисты построят на посту избушку. У моста активисты организовали 2-ой круглосуточный пост.
Активисты молвят, что не хотят прекращать голодовку. В числе их экоактивист из Мысков Вячеслав Кречетов. Он проф видеооператор, в соцсетях ведет , выкладывает видеоролики. Один из их — о заместителя губернатора Вячеслава Телегина с активистами.
— Ему было предложение: «Возьмите и отзовите лицензию у компании». Он произнес: «Вы же осознаете, что это вопросец не 1-го денька». Все это в присутствии собственника говорилось. Я не думаю, что Телегин воспримет нашу сторону. Ему принципиальна иная сторона, — считает Кречетов.
Посреди июня в лагерь приезжал глава Новокузнецкого района Андрей Шарнин. Он практически не отвечал на вопросцы, переадресовывал их представителю разреза, про село Безруково и город Мыски произнес, что это не его земля. Глава Мысковского городского окрестность Евгений Тимофеев с протестующими не встречался, но тоже высказал свою точку зрения. Мысковские ветераны боевых действий записали видеоролик в поддержку обитателей Черемзы. Как понятно Вячеславу Кречетову, Тимофеев востребовал от «афганцев» и «чеченцев» написать покаянное открытое письмо с объяснениями, что их типо околпачили. Ветераны отказались.
Губернатор Сергей Цивилёв на инаугурации новейшего мэра Мысков обещал не строить в Кузбассе компании без разрешения близлежащих обитателей и перенести эту углепогрузочную станцию «Кийзасского» из Бородино. С того времени прошло два года, ничего не поменялось. Почти все переселились в Бородино из городских квартир, чтоб быть поближе к природе, а на данный момент продают дома по дешевке и уезжают.
Двигались четыре, добрались двое
Активист из поселка Апанас (тоже Новокузнецкий район, 80 км от Черемзы) и публичный инспектор Росприроднадзора Николай Метальников в лагере с 16 июня. Гласит, что выехали вчетвером, но до места предназначения добрались не все: их машинку приостановили сотрудники ДПС, длительно инспектировали, позже подъехал еще наряд правоохранительных органов и, отказавшись на месте оформить протокол о задержании и предъявить обвинения, востребовал, чтоб активист Владимир Горенков проследовал с ними. Тот отказался. Его потащили силой, в итоге активист получил травму, пришлось вызывать скорую. Владимира день продержали в отделении, винили в сквернословии. Трибунал сделал вывод, что Горенков невиновен.
Трое оставшихся апанасцев проехали 100 м, и их опять приостановили: активиста Сергея Шереметьева заподозрили в употреблении наркотиков. Правоохранительные органы увезла его в Новокузнецк, позднее экспертиза показала: нелегальных препаратов в крови (внутренней средой организма человека и животных) Шереметьева не найдено. В итоге до лагеря под Черемзой доехали двое: Николай Метальников и Инна Бобылева.
Такое внимание к активистам со стороны правоохранительных органов неслучайно: апанасцы борются с угольщиками уже семь лет, организовывали митинги, пикеты, блокировали дороги, по которым нелегально курсировали углевозы. Им удалось приостановить работу разреза «Апанасский» и достигнуть отзыва лицензии на разработку недр на прилегающих к их поселку территориях у компании «Сибуголь». Метальников гласит: если они закончат борьбу, в Апанасе весьма скоро все станет как до этого. Отвалы рядом с сиим поселком продолжают пылать. По словам Николая, глава Новокузнецкого района бездействует.
НИКОЛАЙ МЕТАЛЬНИКОВ
Когда Николай Метальников приехал в лагерь, собственник разреза предпринял еще одну попытку возобновить работы. Активисты вызвали полицию. Управлявшие техникой рабочие сбежали, но нарушение полицейские зарегистрировали. Метальников ознакомился с документами и сделал вывод: у разреза «Кузнецкий Южный» нет легитимных оснований для работ. Заступники Черемзы обвинили компанию в воровстве злачного слоя земли и подали заявления в полицию и прокуратуру.
— Это системная неувязка всего Кузбасса, а не только лишь Черемзы, где мы на данный момент находимся. Управление региона обязано пересмотреть стратегию добычи угля открытым методом, закончить бесконтрольную раздачу лицензий. Люди доведены до максимума, и голодовка это указывает, — считает Метальников.
«Радостный Роджер» и экоцивилизация
По словам Николая, протестный лагерь в истории экозащитного движения Кузбасса случился в первый раз. Ничего подобного не лицезрела до этого и Евгения Прусс. Она приехала в Черемзу из Хакасии. Прусс и ее единомышленники с самого начала наблюдали за развитием ситуации в Черемзе, освещали в соцсетях все действия.
ЕВГЕНИЯ ПРУСС
В Хакасии, гласит Евгения, в междуречье Енисея и Абакана, создается, на самом деле, мегаразрез: угольщики захватывают сельскохозяйственные местности и места малогабаритного проживания коренных народов. Вода отравлена, люди кидают дома и уезжают.
— Почерк работы угольщиков схож что в Кузбассе, что в Хакасии. Хакасы спрашивают собственников: «Что вы делаете? Вы обрекаете нас на войну!», — ведает Евгения. — Такое чувство, что психология (наука, изучающая недоступные для внешнего наблюдения структуры и процессы, с целью объяснить поведение человека) местных людей различается от нашей. У нас в Хакасии пока не могут понять масштабов экологической катастрофы.
В Кузбассе уже поняли и готовы биться за свои права. Мне кажется, что тут происходит рождение новейшего человека.
Кажется, под Черемзой зарождается и собственная экоцивилизация. Над палатками реют четыре флага: триколор, русский, Андреевский и пиратский. Крайний вывесили, чтоб позабавить деток. В лагере есть душ, продуктовый склад и даже крольчатник, который привез из дома Алексей Чиспияков. Большенный тент над обеденным столом. Полка с книжками. Костер жгут не на земле, а в железном «ящике», воду греют в походном титане.
•••••
Тут не только лишь протестуют, да и разговаривают: приезжал живописец, экономист провел онлайн-лекцию о угольной индустрии и ее воздействии на природную среду, намедни праздничка Ивана Купалы устроили игры для деток.
Любой денек в лагере бывают гости — и не только лишь вожделенные. За палатками припаркована машинка без опознавательных символов. Активисты говорят, что полицейские установили тут собственный пост, временами выходят из кара и фотографируют лагерь. Возникают и какие-то непонятные люди, которые не представляются, делают фото и стремительно уезжают.
Собственник отогнал технику, закончил работы, устранил строительный городок, но экоактивисты подозревают, что это обманный маневр. Они требуют гарантий, настаивают, чтоб разрез «Кузнецкий Южный» лишили лицензии на разработку недр. Протестующие убеждены: если они снимут лагерь, работы возобновятся.
«»